Соостер, Юло. (Абстракция). Предп. 1962. Б, цв. фломастеры. 17 х 23

Юло Соостер

1924 – 1970

Родился в Эстонии. В Москве провёл последние шестнадцать из сорока семи лет своей жизни.

Окончив в Таллине французский лицей, в 1943 году поступил в Тартускую высшую художественную школу, где преподаватели, влюблённые в европейский авангард, старались дать своим студентам как можно больше знаний о современном искусстве..

1949 – 1956 арест и сталинские лагеря. Ему инкриминировали создание антисоветской группы и и намерение угнать самолёт во Францию. Свой лагерь под Карагандой Юло Соостер называл «вторым университетом»: среди заключённых оказались учёные и даже академики, получившие образование в университетах Франции и Германии. Они читали всем желающим лекции по физике, философии, естествознанию. Благодаря этим занятиям Юло выучил русский язык, приобрёл новые знания и значительно расширил свой кругозор. И ещё одна встреча в лагерях оказалась для него судьбоносной: там он познакомился с московской художницей Лидией Стерх, которая позднее стала его женой и матерью их единственного сына. Интересно, что задолго до этой встречи художник нарисовал девушку своей мечты, и Лидия оказалась живым воплощением его идеала. После освобождения Юло с женой вернулся в Эстонию, но, не найдя там ни жилья, ни работы, они вынуждены были уехать в Москву.

У Соостера была колоритная внешность: высокий, с изящной шкиперской бородкой, с неизменной трубкой во рту. Говорил он с характерным прибалтийским акцентом, поражая москвичей философским складом ума и свободным владением иностранными языками, что в те времена было редкостью. Юло был старше своих собеседников не только по возрасту, но и по жизненному опыту: его юность прошла в нестабильной Эстонии – сначала буржуазной, затем нацистской, впоследствии советской, да и шесть лет в сталинских лагерях тоже не прошли даром. А фундаментальное европейское образование и начитанность обеспечивали ему интеллектуальный перевес. Молодые художники, с которыми общался Соостер, многое могли почерпнуть для себя: от новых форм и художественных средств выражения до абсолютно новых идей, признанным генератором которых он был, и гражданского мужества. Когда Хрущёв в Манеже пригрозил Соостеру лагерями, тот с достоинством ответил: «Я там уже был», после чего Генсек был вынужден сменить тон.

Юло рисовал всегда: и в детстве, и в лицее, и в институте, и в ГУЛАГе, и на воле. Из лагерей он привёз сотни листов с картинками-воспоминаниями о детстве, эротическими фантазиями, метко схваченными эпизодами лагерной жизни, портретами заключённых. Рисование для него стало и потребностью, и средством выживания. Когда не было карандаша – рисовал углём на внутренней стороне шахматной доски, затем стирал и рисовал снова. Рисуя, он погружался в свой внутренний мир, скрываясь от окружающего кошмара, как и художник Борис Свешников, тоже выживший в ГУЛАГе тоже во многом благодаря искусству.

К середине шестидесятых годов Юло Соостер был уже одним из лидеров нонконформизма. Сотрудничая с издательствами, он буквально вкладывал душу в оформление книг и журналов по физике, химии, биологии, очень любил иллюстрировать научно-популярную литературу, создавая порой совершенно невероятные образы. По признанию современников, Соостер первым одухотворил мир науки, научную фантастику. Научно-популярные статьи, дал им настоящую жизнь: клетка стала дышать, космос – пульсировать. Вместе с Юрием Соболевым и Андреем Хражановским он создал великолепный анимационный фильм на музыку Альфреда Шнитке.

Сначала художник снимал мастерские в подвалах старых домов. Позже ему удалось получить и оборудовать собственную студию. Отныне он жил в своей мастерской, навещая жену и сына по средам и субботам.

Его жена в своих воспоминаниях писала: «Он всё хотел испытать на себе, всё попробовать… Он не раз стоял под проливным дождём, слушая, как гремит гром и сверкают молнии, он лежал в снегу до замерзания, он привязывал себя ночью к дереву, так ему хотелось увидеть луну и звёзды сквозь сон… Принимал морфий. Курил гашиш. И всё это для того, чтобы научиться передавать человеческие чувства в рисунках и картинах… Он хотел объять необъятное». По официальному заключению, умер от инсульта.

Источник: Н. Синельникова. Нонконформисты. М, 2009.